Беспредел в ИВС и СИЗО: не выдерживают даже милиционеры

Что заставляет людей добровольно уходить из жизни через окна кабинетов наших правоохранителей? Судите об этом сами по нескольким примерам нашей сегодняшней жизни.

О БЕДНОМ ИНСПЕКТОРЕ ЗАМОЛВИТЕ СЛОВО

Вечером 8 сентября 1998 года 22-летний инспектор ГИБДД Алексей Михеев со своим другом ехали на машине по Нижегородской области мимо города Богородск. На дороге голосовали две девушки, и друзья решили их подвезти. Одна из них вышла в Богородске, вторая поехала дальше. Алексей высадил ее уже в Нижнем на автобусной остановке.

Спустя два дня А.Михеева вызвали к начальству и предложили задним числом уволиться из ГИБДД, а потом отвезли на допрос в Богородский ГОВД. Оказалось, что девушка, которую он высадил в Нижнем Новгороде, домой не вернулась. Ее мама написала заявление в милицию, а подруга вспомнила номер машины Алексея – так его и нашли.

Пять суток оперативники Богородского ГОВД требовали от 22-летнего инспектора ГИБДД признания в том, что он изнасиловал, а затем убил пропавшую девушку. После этого Алексея Михеева доставили из Богородского ГОВД в РУВД Ленинского района Нижнего Новгорода. Там посадили на стул лицом к спинке, заковали в наручники. Один оперативник держал Алексея, другой подсоединял к мочкам ушей электрические провода. Требовали одного – написать чистосердечное признание в убийстве.

Не выдержав пыток, Михеев признался, что изнасиловал, а потом убил свою попутчицу. Обрадовавшись, милиционеры начали требовать от него признания в совершении еще четырех убийств. Он подписал и это.

Устав пытать, милиционеры оставили арестанта сидеть на стуле в наручниках и пошли пить чай. Тогда Алексей встал на ноги, разбежался и выпрыгнул в окно третьего этажа. Упал на милицейский мотоцикл. Сломал позвоночник. Навсегда стал инвалидом.

В тот день, когда Алексей Михеев выбросился из окна Ленинского РУВД Нижнего Новгорода, его несовершеннолетняя попутчица, считавшаяся изнасилованной и убитой, вернулась домой. Она была жива и здорова. Просто загуляла с друзьями и не позвонила домой.

Уголовное дело в отношении виновных сотрудников милиции возбуждалось и приостанавливалось 20 раз! В конечном счете Европейский Суд по правам человека присудил Михееву в качестве моральной и материальной компенсации более 250 тысяч евро.

ХАРЬКОВ «МЕНТОВСКИЙ»

События месячной давности в Харькове говорят в пользу того, что за десять лет в правоохранительной системе едва ли что изменилось. Да, Украина – не Россия. Однако методы те же. Поэтому случаи, когда доведенные до отчаяния подозреваемые выбрасываются из окон РОВД, в первой столице происходят не реже, чем раз в 5 лет. И это лишь официальная статистика.

Когда 21 ноября 2008 года из окна Киевского РОВД г. Харькова выбросился мужчина, не выдержавший пыток милиционеров, вспомнились более ранние прецеденты. Из окон Киевского райотдела выбрасывались и в конце 90-х, и в 2001 году. Один парень погиб.

Как утверждает специалист Харьковской правозащитной группы Людмила Клочко, именно по этому райотделу есть законченное дело в Европейском суде по правам человека. В 2005 году суд вынес решение по делу «Афанасьев против Украины», которым было признано, что в РОВД подвергли жестокому обращению человека. Государство признали виновным в нарушении Европейской Конвенции и обязали уплатить пострадавшему 6.5 тыс. евро.

Сотрудники райотдела, которые пытали Афанасьева, там уже не работают. Однако никого из них не привлекли к уголовной ответственности за избиения и пытки. Их уволили, после чего, один из них пытался позднее через суд восстановиться – безуспешно. Пока.

«ГИППОКРАТЫ» В МУНДИРАХ

В один ряд с цинично средневековым отношением к задержанным со стороны оперов, неустанно работающих над показателями «раскрываемости», можно поставить ведомственных медиков. Тех, кто обязан при приеме вновь поступивших в ИВС и СИЗО проводить обследование на туберкулез, СПИД, гепатит или педикулез. О том, почему они не торопятся это делать, а поставив положительный диагноз, скрывают его – история, произошедшая в южном форпосте Украины, Севастополе.
Севастопольский изолятор временного содержания (ИВС) считается одним из худших в Украине. Однако изолятор стал предметом проверок и внимания государства, к сожалению, только после того, как Украина проиграла дело в Европейском Суде по правам человека и должна теперь платить большие деньги.

Государство, видимо, считает для себя более выгодным заплатить за жизнь одного своего гражданина, нежели системно изменить условия содержания в ИВС по декларируемым европейским стандартам.

Справка: Изоляторы временного содержания (ИВС) – место, где еще до СИЗО находятся подследственные и временно задержанные.

Одним из основных требований содержания задержанных является санитарно-гигиенические условия и медицинское обслуживание. Медицинские сотрудники обязаны проводить обследование на туберкулез, СПИД, гепатит, педикулез. Такая обязанность есть и при приеме вновь поступившего.

Однако, медицина в ИВС и СИЗО – ведомственная (отсюда, кстати, сокрытие следов пыток). Не очень здесь заинтересованы и в качественном обследовании, поскольку СПИД и туберкулезники должны содержаться отдельно: больных надо лечить. Впрочем, Клятва Гиппократа, видимо, не совместима с присягой сотрудника милиции.

Согласно Мировой Организации Здоровья, Украина имеет предполагаемый показатель туберкулеза - 95 случаев за год на 100,000 людей. Во многом вина за распространение туберкулеза лежит на сотрудниках правоохранительных органов.

Вот лишь один из таких примеров. Некоего Яковенко поместили в изолятор временного содержания, где он заразился туберкулезом и СПИДом. Туберкулез обнаружили в Симферополе, куда его конвоировали для выполнения процессуальных действий. Формально он числился не за ними, а за Севастополем, а потому ведомственные врачи так смело поставили диагноз. Однако, поставив, скрыли болезнь и от Яковенко, и от его родителей: ведь таких больных надо содержать отдельно. Затем обнаружился и СПИД.

Врачи и начальство в погонах всячески избегали госпитализации, когда у Яковенко ухудшилось самочувствие. Правды в Севастополе подследственный добиться не мог и, уже когда дело было в Европейском Суде, умер. Представители нашего государства неоднократно представляли суду лживые сведения об условиях содержания наших заключенных. Увидев же, что остановить дело нельзя, ответчик инициирует увольнение начальника ИВС – по сути дела, стрелочника. Начальник же департамента медицинского обеспечения некто Максимов отделался каким-то выговором за ненадлежащее санитарно-гигиеническое состояние изолятора.

Как приговор всем праведно и неправедно оказавшимся в ИВС звучит решение Европейского суда по делу Яковенко: «Здоровье заявителя начало ухудшаться в середине 2005 года. Однако в штате Севастопольского ИВС не имелось врача. А человек, исполнявший обязанности фельдшера, не имел медицинского образования и квалификации. В результате заявитель не получал никакой медицинской помощи».

Вот какие у нас кадры – даже без образования. Выговор руководству идет только за санитарные условия, а назначение кадров, оказывается, тоже – из области санитарии.

Думаете что-то изменилось после решения Европейского суда? К сожалению, ничего. В 2007-м опять сменяют очередного начальника ИВС – все того же стрелочника. В мае 2008 года в Севастопольском ИВС снова содержат больных открытой формой туберкулеза.

Винницкая правозащитная группа бьет тревогу: больным не предоставляют в ИВС соответствующей медицинской помощи и питания, некоторым – по нескольку лет (!).

Жалобы задержанных, адресованные прокурору не регистрируются. Когда в знак протеста против морального и психологического давления в ИВС шестеро несовершеннолетних вскрыли себе вены, администрация ИВС, боясь огласки, попыталась разбросать их по разным спецучреждениям. Однако трое из шести были настолько избиты сотрудниками милиции, что СИЗО Симферополя отказалось принимать их, после чего конвой был вынужден вернуть их в ИВС.

Результатом стало обращение правозащитников непосредственно в Комитет по предотвращению пыток Совета Европы с просьбой немедленного визита в Севастопольский ИВС.